|
Святитель
Филарет, митрополит Московский
ТАЙНА ВОСКРЕСЕНИЯ ХРИСТОВА
Христос
Воскресе!
Уже провели мы несколько торжественных и знаменательных часов величайшего
из праздников. Приходит на мысль спросить, довольно ли поняты нами самые
первые минуты сего торжества? Возвратимся от сего светлого дня к прошедшей,
сперва темной, а потом не менее дня светлой ночи, и размыслим о том, что
происходило.
В полночь поспешила собрать нас Церковь для начатия торжества. Почему
так? Потому что желательно было, сколько можно, сблизить начинательное
время празднования с временем празднуемого, то есть Воскресения Христова.
Время сие не совершенно нам открыто. Когда мироносицы при восхождении
солнца пришли ко гробу Господню, он уже был открыт, и ангелы возвещали
Воскресение Христово, уже совершившееся. Гораздо ранее потряслась около
гроба Господня земля, ангел отвалил от гроба камень и светом своего явления
привел в ужас и тем удалил стражей, чтобы открыть мироносицам и апостолам
свободный доступ ко гробу. Еще ранее совершилось Воскресение, поскольку
оно совершилось еще при запечатанном гробе, как свидетельствует хранительница
Христовых тайн святая Церковь.
К торжеству приступили мы песнею, в которой исповедали, что Воскресение
Христово ангелы поют на небесах, потом и себе просили благодати славить
оное чистым сердцем, и сия песнь вначале возглашена в затворенном алтаре,
когда церковь еще молчала. Что значит сей чин? И здесь видно исследование
событию. Ангелы узнали и прославили Воскресение Христово прежде человеков:
ибо человеки узнали оное вначале от ангелов. Небо не отверзлось, видимо
для земли, когда Христос отверз оное невидимо, силою Креста Своего и,
вместе с Воскресением Своим ввел в оное патриархов, пророков и святых
ветхозаветных, при славословии ангелов. Верою, а не видением знаем мы
сей торжественный крестный ход Церкви Небесной и, чтобы наше знание о
нем было не слишком темно и образовательное подражание оному в Церкви
земной не слишком мертво, для сего имеем нужду просить от Христа Бога
благодати и чистого сердца; потому что чистые сердцем Бога узрят (Мф.
5, 8).
Испросив от Самого Воскресшего Христа помощь, чтобы достойно славить Его,
мы начали славить Его весьма необыкновенным чином. Оставив алтарь и храм,
мы остановились в ночи, на западе, пред затворенными вратами храма; и
там возгласили первое славословие Пресвятой Троице и Христу Воскресшему.
Кадило и крест отверзли нам врата храма, и тогда из тьмы внешней вошли
мы в его внутренний свет и неудержимо предались восторгам праздника. Здесь
видны такие необычайности, что их надлежало бы признать несообразными,
если бы не предположить в них сокровенного и глубокого знаменования. Какое
же это знаменование? То самое, которое мы отчасти уже указали. В видимых
действиях Церкви земной по возможности начертать образ невидимого торжества
Церкви Небесной. Это есть древний и высокий закон церковного богослужения,
чтобы в нем представлялись образы небесного.
Воскресение и восхождение Христово началось не от гроба только, но и от
ада; ибо, по крестной смерти Своей Он был, как исповедует Церковь, «во
гробе плотски, во аде же с душею, яко Бог, даже до ада низшел Он, и тамо
сущую тьму разрушил». До сего, хотя патриархи, пророки и праведники Ветхого
Завета не были погружены в глубокой тьме, в которой погрязают неверующие
и нечестивые; однако и не выходили из сени смертной и не наслаждались
полным светом. Они имели семя света, то есть веру во Христа грядущего;
но только Его действительное к ним пришествие и прикосновение Божественного
света Его могло засветить их светильники светом истинной небесной жизни.
Их души, как мудрые девы, были близ дверей небесного чертога; но только
ключ Давидов мог отпереть сии двери; только Жених Небесный, Который из
сих дверей вышел, мог войти в них обратно и ввести за Собой сынов брачных.
Итак, Спаситель мира после того, как в видимом мире распялся и умер, в
мире невидимом даже до ада нисшел, и души верных озарил, и от сени смертной
извел их, и двери рая и неба им отверз; и, паки в видимом мире, «свет
Воскресения показал».
Не примечаете ли теперь, каким образом сие невидимое Церковь соединила
с сим видимым и одно в другом изобразила? Как бы вместе с обитателями
невидимого мира, на западе, во мраке ночи, как бы в сени смертной, стояли
мы пред затворенными вратами храма, как бы пред затворенными вратами рая.
Чрез сие Церковь хотела сказать нам: так было до Воскресения Христова,
и так было бы вечно без Воскресения Христова. Потом славословие Пресвятой
Троицы и Христа Воскресшего, крест и кадило нам отворили врата храма,
как бы врата рая и неба. Чрез сии знамения Церковь сказала нам: так благодать
Пресвятой Троицы и имя, и сила Христа Воскресшего, вера и молитва отверзают
врата рая и неба. Горящие свечи в руках наших не только знаменовали свет
Воскресения, но в то же время напоминали нам о мудрых девах и возбуждали
к готовности со светом веры, с елеем мира, любви и милосердия, встретить
Второе, славное Пришествие Небесного Жениха в полунощи времен и найти
для себя отверстыми Его царские двери.
Торжествуя Христу, для нас Воскресшему, да взираем в то же время умиленным
сердцем на Христа, за нас распятого, страдавшего, умершего и погребенного,
чтобы радость не забылась и не сделалась несмысленной. Только тот имеет
полную и неотъемлемую радость Воскресения Христова, кто со Христом и сам
воскрес внутренне и имеет надежду воскреснуть торжественно, а сию надежду
имеет только тот, кто приемлет участие в Кресте, страданиях и смерти Христовой,
как учит Апостол: Аще сообразни быхом подобию смерти Его, то и воскресения
будем (Рим. 6, 5). С Ним страждем, да и с Ним прославимся (Рим. 8,17).
Вслед за ангелами вступили мы в торжество Христова Воскресения: с патриархами,
пророками и праведниками образно в нем соединились, как в рай и в небо,
введены в церковь для празднования. Подумайте же, каково посему должно
быть празднование наше! Оно должно быть близко к ангельскому; должно быть
достойно общения с Небесной Церковью патриархов, пророков и прочих святых,
должно быть достойно рая и неба. Не думайте, что сие требование слишком
велико и неисполнимо для нашей немощи. Кто празднует чистым сердцем, тот
празднует с ангелами. Кто празднует с любовью к Богу и Воскресшему Христу
и в духе братолюбия к ближним, тот празднует в общении с Небесной Церковью;
и если, как уверяет тайновидец, «пребываяй в любви в Бозе пребывает» (1
Ин. 4,16), то пребывает он, конечно, не ниже рая и неба. Но если не очень
трудно возвыситься, чтобы праздновать в общении с ангелами и Церковью
Небесной; то, к прискорбию, очень нетрудно и отпасть, и удалиться от их
общения. Кто радость духовную погружает и погребает в веселии плотском,
тот уже не с бесплотными ангелами празднует. Кто занимается земным так,
что забывает небесное, тот не близок уже к Церкви Небесной. Кто не старается
охранить свое празднование от дел греховных, тот не в общении со святыми
празднует. Кто не хранит и не питает своего внутреннего света и небрежением
попускает ему гаснуть, тому не много надежды увидеть отверстые Царские
двери Небесного чертога, хотя и видит на земле отверстые царские двери
святилища.
Христе Спасе, славимый на небеси ангелами и блаженными духами святых человеков!
«И нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити!» Аминь.
|
|